Всю прошлую неделю мы разбирали сделку, которая разделила Рунет на три части. В результате обмена активами Яндекс и VK определились с вектором развития на ближайшие годы. Но за многочисленными разборами последствий этого события потерялся третий участник. Сбер упоминался вскользь, хотя ему отошел, например, каршеринг Ситидрайв, крайне агрессивно продвигавшийся в Москве. Иногда даже складывается ощущение, что автомобилей Ситидрайва на дорогах столице даже больше, чем Делимобиля или Яндекс Драйва. Помимо каршеринг Сберу достались и другие активы, которые были в портфеле его совместного с VK холдинга. А в итоге VK забрал Delivery Club и вышел из капитала СП, оставив Сбер с набором каких-то странных, но «жутко перспективных» компаний.
Сложно назвать конкретную точку невозврата, которую прошел Сбер. Но все, с кем мы общались, указывают на эпохальную презентацию с участием Боярского, когда стало понятно — Сбер живет в собственной параллельной реальности. В этой реальности все можно решить деньгами, которых у Германа Грефа как у дурака фантиков. И это, к сожалению, не фигура речи, а очень близкая метафора. Фантики на первом этапе даже помогли пройтись пылесосом по рынку и купить отличный персонал. Но спустя два года пришло разочарование, и персонал этот начал разбегаться. Те, кто поумнее, сбежали еще после Боярского. Другие приняли решение в марте этого года. Сейчас ожидается новый исход, связанный с тем, что санкционное давление по сути ставит крест на стремительном технологическом развитии. Ну то есть развиваться можно, но Google с Apple, не без помощи наивных, но убежденных в важности своей работы, журналистов без труда отлавливают все сервисы Сбера и последовательно вычищают их из магазина приложений.
Как это ни удивительно, у Сбера еще есть шанс стать для нашего рынка уникальным игроком. Ведь ни Яндекс, ни VK не могут себе позволить сказать: «ну, знаете ли, мы тоже можем обидеться и не видать вам наших сервисов, супостаты, будем развивать их исключительно в России». Просто представьте, на что способен Сбер с его практически неограниченным финансированием. Но пока что даже намека на то, что Сбер собирается создавать ориентированные исключительно на российский рынок продукты. И это даже звучит смешно — за рубежом продукция Сбера и его, например, девайсов продаваться в обозримом будущем не будет. Конкуренция на рынке российском принесена в жертву на алтаре выживания, когда распределение ролей позволяет каждому исполнителю сосредоточиться на своем направлении. Самое время взять на себя роль по-настоящему экосистемного игрока и создать на базе своей платформы, например, нечто похожее на Android TV. С RuStore, абсолютной свободой установки любых приложений, без навязывания на ладан дышащего Okko и убогих голосовых помощников. Занять нишу производства ТВ-приставок, который будут воткнуты в любой телевизор.
Но нет, Герман Греф на это не пойдет. Ведь это будет означать, что все его громкие рассуждения, которыми он задвигает последние лет десять, не стоят и ломанного гроша. И ужас ситуации заключаются в том, что и рынок знает, и Греф знает, и потребители знают. Но все продолжают делать вид, что все хорошо.
Непонятным остается одно. Как и когда именно Сбер превратился в Мидаса, с той лишь разницей, что персонаж греческой мифологии своим прикосновением превращал в золото, а во что превращается то, к чему прикасается Греф, мы все знаем.