Поэтому мы всегда больше уделяем внимание экономической стороне дела или принципиальной бессмысленности предлагаемых мер, ориентируясь при этом на реальные мотивы авторов. Но, как уже было сказано, в какой-то момент стало понятно, что никакие издержки не являются поводом для рефлексии и, тем паче, для пересмотра планов. Следовательно, правильнее пропустить этап критики и сразу перейти к оценке реальных последствий и результатов. Которые, как можно заметить, крайне редко похожи на то, о чем мечталось инициаторам.
Такую цену приходится платить за излишнюю толерантность нашего общества. Мы не собираемся спорить с важностью различных меньшинств, но все хорошо в меру. Где-то слишком увлекаются гендерной спецификой, где-то культурно-религиозной, у нас же стал отчётливо заметен перекос в избыточную репрезентацию альтернативно одарённых сограждан, которые уже сейчас широко представлены не только в сфере культуры и массмедиа, но и в государственном управлении, и особенно этим отличается законодательная ветвь власти.
Для того, чтобы вести диалог с особенными людьми нужны определённые навыки. Поэтому критика поправок в закон «О рекламе» со стороны крупнейших российских IT-компаний, РСПП, АКИТ многих других вряд ли будет услышана. Если кто-то пропустил, то напомним суть. 15 июля Госдума в первом чтении приняла поправки в закон «О рекламе». Согласно тексту закона, в России должен появиться единый оператор цифровой рекламы. Предполагается что им будет частная компания, которую выберут сразу на 30 лет для того, чтобы она контролировала всё: от билбордов до сервисов в интернете.
Бессмысленно объяснять, что это приведёт, цитируем: «к резкому снижению конкуренции, падению темпов развития технологий, деградации уровня сервиса». Потому что для человека с особенностями развития это как раз то, чего хотелось бы достичь. Чтобы всё вокруг было попроще, чтобы конкуренции было поменьше и всем можно было управлять одной кнопкой, как на айфоне. Поэтому такие отзывы экспертного и бизнес-сообщества могут только ускорить принятие этих поправок альтернативно одаренными реформаторами.
Реальность же заключается в том, что администрирование подобного единого оператора является чрезвычайно сложной задачей. Она по силам лишь бюрократической машине самого высокого класса. Но если бы такая машина с соответствующим кадровым резервом существовала, то эти поправки в федеральный закон вряд ли бы вообще появились на свет. Потому как в существующем виде отрасль более чем прозрачна и управляема, а значит и нет потребности ставить под контроль то, что и так прекрасно контролируется.
То есть в результате, конечно, будет и деградация, и серьёзнейшее падение доходов и всё остальное. Но не столько от снижения конкуренции, сколько из-за административного коллапса, который наступит гораздо раньше. И это же обстоятельство не позволит прикарманить те самые вожделенные сверхприбыли, которые получаются при сложении текущих финансовых показателей. Потому что складывать нужно те доходы, которые будут капать с развалин российского рекламного рынка. Овчинка явно не стоит выделки, но похоже, что это понимание будет достигнуто, как обычно: в результате практического эксперимента.